По вечерам, когда над московскими ресторанами зажигаются неоновые огни, а на темном небе бледным кисейным блоковским профилем появляется, словно негатив в проявителе, луна, в город въезжает большое, алчущее черево. Или живот, как вам будет угодно. Его можно увидеть и даже, наверное, потрогать руками.
Впрочем, если вы обыкновенным московским вечером никогда не окунались в атмосферу, словно распыленной над городом пульверизатором жажды удовольствий, одной из самых порочных из которых является страсть к еде и зрелищам. Если вы не проходили мимо этих удивительных и манящих свой экзотикой названия кабаков, забегаловок, ночных клубов и ресторанов. Если вы не слышали ошеломительных запахов, которые струит изнутри зефир кухонного чада, вы не поймете меня. Стало быть, вы просто не ощущали себя частицей этого большого безразмерного чрева. И мне с вами не о чем говорить.
Однако, заглянем туда, откуда веет сказкой. Откуда струят, так сказать, ароматные зефиры.
И манят зазывные заголовки афиш и рекламы.
Если в дырке в вашем кармане ветер не насвистывает еще песенку Tony Braxton "Un-Break My Heart", можно, конечно, заскочить в какое-нибудь приличное заведение типа "Go, Go, gerls". Но за вход туда у вас потребуют сумму равную прожиточному минимуму москвича. И покажут голых силиконовых девочек на шесте. Под пойло с шестизначной ценой. Развлечение - для менеджеров по рекламе и сбыту, и братков, гордо именующих себя крышей у лохотронищков. Я - пас.
Ну а если Вам хочется чего-нибудь поизысканнее и подешевле, можно пойти другим путем, свернув с наезженной мерседесами колеи центральных улиц в глубину, но не такую уж, чтобы очень. Скажем, в район Бауманской. Там и за вход возьмут подешевле. И порция салата "оливье" и 100 грамм рябиновой настойки на коньяке вам обойдутся всего-то в 120 рэ. Это ли, спрашиваю я у вас, не праздник?
И для услады души найдется зрелище, достойное красочной пародии деревенского праздника Брейгеля, взирающей на посетителей со стены некогда подвала, а теперь ночного клуба.
Сцена, где вот-вот должно развернуться действо, так удачно расположена к столикам, за которыми сидит зритель и жует салаты под благородные горячительные напитки, что почти наполовину закрыта от просмотра двумя мощными, видимо, сваями. Собственно, наблюдать за действом можно, стоя возле этих свай, в проходе. Но никак не за столиками. Впрочем, все это ерунда.
Вот на сцене воцаряется мрак. Дальнейшее световое оформление шоу напоминает световые судороги сварочного аппарата. Словно зашкварчавшая в сале яичница, шипят динамики, исторгая мощный рев, видимо, мотоцикла, прибывшего из самой преисподней поэта-байкера. Родовые схватки сварочного аппарата наконец разрешаются и самим поэтом-байкером. Это - нечто среднее между огородным пугалом и сварщиком. По крайней мере со сварщиком его роднят очки. На голове поэта-байкера платок. Талия с животом, где плещется пиво местного разлива за 30 рублей за кружку, помещены в кожаные штаны с мешком на попе и со свисающими до колен помочами. Точно паренек недавно встал с топчана или с горшка и про помочи просто забыл. Невозможно грассируя и растягивая губы в блистательной улыбке сытого василиска, поэт читает свои стихи. В углу тихо всхлипывает электрогитара. Изредка из темноты появляется анемичный юноша в пиджаке, каких-то клоунских брючках и голая по пояс девица. Девица, кстати, в отличие от силиконовых совершенно субтильная, словно блоковская незнакомка. Впрочем, на мой вкус, она немножечко напоминает бледного солитера без явных признаков жизни и пола, вылезшего на свет Божий единственное только затем, чтобы умереть. Нарисованный красками или тушью на ее теле лифчик, а так же раскрашенный бурдюк поэта-байкера, где плещется пиво по 30 рублей за кружку, это и есть весь бодиарт. Поскольку никто больше намерения раздеться не выказывает.
А юноша в клоунских брючках меж тем совершает какие-то асимметричные вращательные движения руками и головой, как если бы они затекли. Или - человек находится в сильном подпитии.
На эту скульптурную группу направлен мощный луч диапроектора. Дядечка в бороде и с косицей семинариста, очень важный для того, чтобы задуматься над тем, что он, собственно, такой бородатый и умный, здесь делает, на двух стульях, поставленных друг на друга, демонстрирует слайды и вращает стакан с водой перед горящей пушкой диапроектора. Про слайды сказать решительно нечего, поскольку они, преломляясь на спинах и торсах выступающих, оставляют на экране за их спинами темные пятна. Но вот принцу Поэзии несколько наскучило читать свои вирши. И он достает шахматную доску и предлагает сгонять любому желающему с ним партейку. Какое-то существо из зала подползает к сцене и делает ход Е2 - Е4…
Все это слегка попахивает самодеятельностью из Дома Культуры кружка художественного свиста ногтем по стеклу. Но ведь никто еще не доказал, что большое искусство должно нравится всем!
Впрочем, если вы все-таки проголодались, оставим в стороне Тверскую с ресторанами и пятизвездочными отелями, чье название вызывает в памяти вереницу ассоциаций, во главе которой стоит небезызвестный конандойловский мошенник профессор Мориарти. У входа в эти сверкающие золотом заведения, как водится, швейцар в каком-то не то боливаре, не то цилиндре, облаченный в малинового цвета шинель с пелериной и с меховой оторочкой. Здесь все до умопомрачения дорого. К примеру, воспоминания о цене украинского борща в у.е. даже с небольшой скидкой, если вы расплачиваетесь за него карточкой "Американ-экспресс", неискушенного едока могут запросто вогнать в депрессию или истерику. После такого обеда в обществе кавалера, дама обязательно почувствует себя заложницей его нескромных желаний, а мужчина в обществе дамы - альфонсом.
Заглянем-ка мы куда-нибудь подальше от Тверской. За Садовое кольцо. Здесь мы с вами, пожалуй, заморим червячка.
Кстати, наименование ресторана быстро напомнит посетителям о городе, находящемся на границе Мексики и Калифорнии. То ли это филиал его общепита, то ли его хозяева надеются таким образом привлечь внимание побратима, чьих граждан занесет нелегкая в такую дыру. Об этом никому не ведомо. Короче говоря, ресторан американский. И все тут. Большой просторный зал, джаз. В меню гамбургеры и чизбургеры, хотя, на мой взгляд, даже на границе с Мексикой еще поискать ресторан, где бы подавали гамбургеры, словно в какой-нибудь дешевой котлетной. На этом, впрочем, Америка и заканчивается. Дальше начинается Россия.
Начнем с кухни, источающей дивные запахи. Собственно, кухни как таковой нет. Есть небольшая комната в подвале, разделенная перегородками. Где находится мойка, холодный цех, горячий цех, белая мойка, черная мойка, комната отдыха, посредине раздевалка и туалет. Здесь размещаются 6 поваров, официантки, сантехники, столуется джаз. Всего около 10 человек. Никаких кондиционеров, вестимо, нету. Однако в горячем цеху есть, так называемые вытяжки. Но долго стоять под ними не рекомендуется, так с нее постоянно капает жир. Впрочем, жир остывший. Так что оно может быть и не так страшно. Говорят, что один из поваров пробовал было протирать вытяжку. И то только потому что он - человек семейный, некоторым образом чистюля, поскольку у него дома имеется стиральная машина "Малютка", и ему жалко жену, которой приходится постоянно отстирывать жир.
Кроме жира в комнате царит нестерпимый чад. Поэтому искусство поваров кроме прочего состоит еще в том, чтобы не наступить кому-нибудь на голову, не врезаться в хрупких официанток, вынужденных ходить на шпильках, рискующих сломать себе шею, спускаясь в этот ад по крутой лестнице.
Но теперь - меню. Вот что удивительно. Оказывается, американская кухня недалеко ушла от нашего советского общепита. К примеру, эти хитрые америкашки обыкновенное картофельное пюре не размазывают по тарелке, как наши славные поварихи в марлевой чалме, а выдавливают тем самым приспособлением, которым в свободное от пюре время выковыривают шарики мороженого.
А что они, эти наглые империалисты делают с нашими котлетами по-киевски? Они в эти самые наши котлеты запихивают вместе с маслом прокрученный шпинат и рис. И закрашивают, словно заметая следы, все это дело шафраном. Как говорится, для пущей экзотики. Или вот вам, к примеру, рецепт одного холодного фирменного блюда. Слабонервных прошу удалиться. Осетрина с йогуртом и майонезом!
А виртуозное искусство приготовления овощных салатов заключается в том, чтобы из одних и тех же овощей, разложенных разным макаром по все тем же огромным тарелкам с большими листьями латука, делать несколько разных. Продукты, как правило, покупаются на оптовке. Так дешевле.
Большим шиком в этом заведении считается блюдо под загадочным названием "Салат Тара". На огромном опять-таки овальном блюде, как пить дать, употребляемом под рыбу, вам дадут обыкновенную кукурузную лепешку в виде корзинки. В корзине - капуста под именем "Айсберг". Кроме "Айсберга" там еще есть по чуть-чуть сыра, мяса четырех видов. Сверху все это залито какой-то подозрительного вида подливой, по цвету напоминающей мыловарню. Плюс ко всему в маленькой солонке вам подадут местного изготовления "анкл-бенс", куда и следует макать лепешку. Цены чуть ниже, чем на Тверской, но, уверяю вас, они вас тоже не порадуют. И на десерт, я вам расскажу одну небольшую историю. Говорят, что в одном из подобного рода московских заведений есть повар-итальянец. Такой, подлец, виртуоз своего дела, что совершенно непонятно, как можно есть то, что он приготовил. Не для нашего слабого это желудка. Поэтому по вечерам, когда "макаронник" уходит, в ресторан тайком от него запускают обыкновенных наших поваров, которые и жарят для оголадавших и начинающих уже звереть новых русских (а другой контингент сюда и не ходит) картошку…
Приятного аппетита!